Едва Гарри спустился в вестибюль по мраморной лестнице, как из двери справа — Гарри знал, что она ведёт в гостиную Слизерина, — показались Малфой с Крэббом и Гойлом. Гарри стал как вкопанный; замер и Малфой с друзьями. Тишину нарушали лишь крики, смех и всплески, долетающие сюда через распахнутые парадные двери.

Малфой огляделся — Гарри понял, что он проверяет, нет ли поблизости преподавателей, — потом снова повернулся к Гарри и тихо проговорил:

— Ты покойник, Поттер.

Гарри поднял брови.

— Странно, — заметил он. — А я думал, что покойники не ходят.

Таким злобным он Малфоя ещё не видел; глядя на это бледное, остроносое лицо, искажённое яростью, он почувствовал своего рода отстранённое удовлетворение.

— Ты мне за всё заплатишь. — Голос Малфоя был чуть громче шёпота. — Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал с моим отцом…

— Я в панике, — насмешливо отозвался Гарри. — Думаю, встреча с Волан-де-Мортом была просто лёгкой разминкой по сравнению с тем, что приготовили для меня вы трое… В чём дело? — добавил он, заметив, что при звуке этого имени Малфой, Крэбб и Гойл застыли как громом поражённые. — Он же приятель твоего папаши! Неужто ты его боишься?

— Думаешь, ты крутой, Поттер. — Малфой двинулся к нему в сопровождении Крэбба и Гойла. — Ладно, дай только срок, и я с тобой разберусь. Тебе не удастся засадить моего отца в тюрьму…

— А по-моему, я уже засадил его туда, — откликнулся Гарри.

— Дементоры ушли из Азкабана, — спокойно заметил Малфой. — Ты и глазом не успеешь моргнуть, как отец с друзьями окажется на свободе.

— Да, наверное, — согласился Гарри. — Но, по крайней мере, все узнали, какие они мерзавцы…

Малфой сделал резкое движение, но Гарри опередил его — он выхватил свою палочку раньше, чем рука Малфоя нырнула в карман мантии.

— Поттер!

Под сводами вестибюля раскатилось громкое эхо. На лестнице, ведущей в подземелье, вырос Снегг, и Гарри мгновенно захлестнула лютая ненависть, которая не шла ни в какое сравнение с его неприязнью к Малфою… Что бы там ни говорил Дамблдор, он никогда не простит Снегга… никогда…

— Что это вы делаете, Поттер? — холодно, как всегда, спросил Снегг, направляясь к ним.

— Пытаюсь решить, каким заклятием угостить Малфоя, сэр, — свирепо ответил Гарри.

Снегг пронзил его взглядом.

— Немедленно уберите палочку, — жёстко сказал он. — Минус десять очков Грифф… — Он посмотрел на гигантские песочные часы у стены, и на губах у него появилась ядовитая усмешка. — Ах вот как — похоже, в гриффиндорских часах уже не осталось очков, которые можно было бы отнять. Что ж, Поттер, в таком случае нам придётся просто…

— Добавить новые?

Профессор МакГонагалл только что взобралась в замок по парадной лестнице; в одной руке у неё был клетчатый саквояж, а в другой — трость, на которую она тяжело опиралась. Впрочем, судя по цвету лица, чувствовала она себя не так уж плохо.

— Профессор МакГонагалл! — Снегг шагнул вперёд. — Я гляжу, вас уже выписали из больницы!

— Да, профессор Снегг, — подтвердила МакГонагалл, движением плеч освобождаясь от дорожного плаща. — Со мной абсолютно всё в порядке. Эй, вы двое, — Крэбб! Гойл!

Она величественно поманила их к себе, и они неуклюже подошли, шаркая огромными ножищами.

— Вот, — профессор МакГонагалл ткнула саквояж в грудь Крэббу, а плащ — Гойлу. — Отнесите это, пожалуйста, в мой кабинет.

Они повернулись и потопали вверх по мраморной лестнице.

— Итак… — МакГонагалл перевела взгляд на песочные часы. — Я полагаю, что Поттер и его друзья заслужили по пятьдесят очков каждый — ведь благодаря им мир наконец признал, что Волан-де-Морт возродился! Как вы считаете, профессор?

— Что? — вырвалось у Снегга, хотя Гарри знал, что он прекрасно всё слышал. — А… ну да… пожалуй…

— Значит, по пятьдесят очков Поттеру, обоим Уизли, Долгопупсу и мисс Грейнджер, — сказала МакГонагалл, и в нижнюю половину гриффиндорских часов дождём посыпались рубины. — Ах да, и ещё пятьдесят мисс Лавгуд, разумеется, — добавила она, и в часы Когтеврана упала горсть сапфиров. — А теперь — вы, кажется, хотели отнять у Поттера десять очков, профессор Снегг? Минутку…

Несколько рубинов перепрыгнули в верхнюю половину, но внизу их по-прежнему осталась целая гора.

— Поттер, Малфой, думаю, в такой прекрасный день вам полезно подышать свежим воздухом, — бодро продолжала МакГонагалл.

Гарри не надо было повторять дважды: он сунул палочку обратно в карман мантии и тут же направился к парадной двери, не взглянув больше ни на Снегга, ни на Малфоя.

Жаркое солнце палило его своими лучами, пока он шёл по лужайке к хижине Хагрида. Вокруг было полно учеников — растянувшись на траве, они загорали, болтали, читали «Воскресный пророк» и жевали сладости. Многие приветственно махали Гарри или окликали его, явно стараясь показать, что они согласны с «Ежедневным пророком» и тоже считают своего знаменитого однокашника чуть ли не героем. Гарри не вступал с ними в разговоры. Он не имел понятия о том, сколько из случившегося три дня назад им известно, но до сих пор ему удавалось уклоняться от расспросов, и такое положение дел его вполне устраивало.

Постучав в хижину Хагрида, он решил было, что хозяина нет дома, но тут выскочивший из-за угла Клык едва не сшиб его на землю от радости. Оказывается, Хагрид собирал на огороде фасоль.

— Привет, привет, Гарри! — сияя, воскликнул он, когда Гарри приблизился к забору. — Пошли в дом, выпьем по кружечке сока из одуванчиков… Ну, что новенького? — продолжал он, когда они устроились за деревянным столом со стаканами ледяного сока в руках. — Да… э-э… чувствуешь-то себя как?

По тревоге, написанной на лице Хагрида, Гарри понял, что лесничего интересует отнюдь не физическое его состояние.

— Нормально, — быстро ответил Гарри. Он знал, что у Хагрида на уме, и боялся, что не вынесет разговора на эту тему. — Так где ты был?

— В горах прятался, — объяснил Хагрид. — В пещере там одной, как Сириус, когда…

Он осёкся, громко откашлялся, поглядел на Гарри и сделал хороший глоток из стакана.

— В общем, вернулся вот, — слабо промямлил он.

— А ты… ты лучше выглядишь, — сказал Гарри, твёрдо решивший говорить о чём угодно, только не о Сириусе.

— Чего? — Хагрид коснулся своей щеки огромной ладонью. — А, ну да… Так, это… Грошик нынче куда лучше себя ведёт, даже сравнения никакого нет. Честно сказать, он здорово обрадовался, когда меня увидел. Славный, в общем-то, малый… Я тут подумываю, не найти ли ему подружку…

Услышь он такое раньше, Гарри немедленно попытался бы убедить Хагрида выкинуть из головы эту затею — перспектива появления в Лесу великанши, которая вполне могла оказаться ещё более дикой и свирепой, чем Грохх, взволновала бы кого угодно, — однако сейчас он был просто не в силах спорить. Ему снова захотелось остаться в одиночестве, и, чтобы приблизить момент прощания, он залпом опорожнил половину своего стакана с соком.

— Теперь все знают, что ты говорил правду, — вдруг мягко сказал Хагрид. — Так же оно лучше, верно?

Гарри пожал плечами.

— Слушай… — Хагрид наклонился к нему через стол. — Я знал Сириуса дольше, чем ты… Он умер в бою — именно так он и хотел уйти…

— Он вообще не хотел уходить! — огрызнулся Гарри. Хагрид понурил большую косматую голову.

— Наверно, ты прав, — тихо произнёс он. — Но всё-таки, Гарри… Он был не из тех, кто сидит дома, когда другие дерутся. Не побеги он к тебе на помощь, его бы потом совесть замучила…

Гарри вскочил на ноги.

— Мне надо в больничное крыло, навестить Рона с Гермионой, — машинально сказал он.

— А, — расстроено откликнулся Хагрид. — Ну что ж… тогда ничего не поделаешь… сам-то не болей и заходи, ежели выкроишь минутку…

— Ладно… спасибо…

Гарри торопливо подошёл к двери и распахнул её; не успел Хагрид с ним попрощаться, как он уже шагал прочь по залитой солнцем лужайке. Его снова окликали со всех сторон. Он на мгновение закрыл глаза — ему хотелось, чтобы все вокруг исчезли, чтобы он остался один на всей территории школы…