— Попробуем ещё раз, ладно? — сказал Снегг.
На Гарри накатил прилив ужаса: он понимал, что Снегг хочет заставить его расплатиться за случившееся. Они снова заняли места по обе стороны от профессорского стола. Гарри не сомневался, что в этот раз ему будет гораздо трудней освободить сознание от посторонних мыслей.
— Итак, на счёт три, — сказал Снегг, вновь поднимая палочку. — Раз… два…
Не успел Гарри сосредоточиться, чтобы очистить голову от лишних мыслей, как Снегг уже выкрикнул:
— Легилименс!
Он пулей нёсся по коридору к Отделу тайн, мимо голых каменных стен, мимо факелов… простая чёрная дверь вырастала на глазах: казалось, он вот-вот в неё врежется, до неё оставался всего шаг-другой, и он снова увидел тонкую полоску слабого голубого света…
И дверь распахнулась! Наконец-то он очутился за нею, в круглой комнате с чёрными стенами и чёрным потолком; здесь синим пламенем горели свечи, а вокруг было множество новых дверей… ему нужно было двигаться дальше… Но какую дверь выбрать?..
— Поттер!
Гарри открыл глаза. Он лежал навзничь, не имея ни малейшего понятия о том, как оказался на полу; вдобавок он ещё и задыхался, как будто и вправду пробежал весь коридор Отдела тайн, проскочил в чёрную дверь и нашёл круглую комнату.
— Объяснитесь! — выкрикнул Снегг; он стоял над ним с разъярённым видом.
— Я… не знаю, что случилось, — честно сказал Гарри, подымаясь на ноги. На затылке у него вскочил большой желвак, перед глазами всё плыло. — Я никогда раньше этого не видел. То есть я уже говорил вам, что мне снилась эта дверь… но она ещё никогда не открывалась…
— Вы небрежны в работе!
По неведомой причине Снегг рассвирепел даже больше, чем две минуты назад, когда Гарри вломился к нему в память.
— Вы ленивы и расхлябанны, Поттер! Неудивительно, что Тёмный Лорд…
— Позвольте спросить вас, сэр, — вспыхнув, перебил его Гарри, — почему вы называете Волан-де-Морта Тёмным Лордом? На моей памяти его называли так только Пожиратели смерти.
Снегг открыл рот, собираясь злобно осадить его, — но тут где-то вдалеке раздался женский крик.
Подбородок Снегга взлетел вверх, он уставился в потолок.
— Что за… — пробормотал он.
Гарри слышал какой-то невнятный шум, доносящийся оттуда, где, по его представлениям, находился вестибюль. Нахмурясь, Снегг перевёл взгляд на него.
— Вы видели что-нибудь необычное по пути сюда, Поттер?
Гарри покачал головой. Где-то над ними снова вскрикнула женщина. Снегг шагнул к двери, по-прежнему держа палочку наготове, и скрылся из виду. Гарри немного помедлил, затем двинулся следом.
Крики и впрямь доносились из вестибюля; подбегая к каменной лестнице, ведущей из подземелья, Гарри слышал их всё отчётливее. Выскочив наверх, он обнаружил, что в вестибюле полно народу — взбудораженные ученики кучей вывалили туда из Большого зала, где ещё не кончился ужин, и на мраморной лестнице тоже стояла плотная толпа. Гарри протолкался через компанию высоких слизеринцев и увидел, что ребята образовали в середине огромный круг — у кого-то были взволнованные лица, a у кого-то даже испуганные. Прямо напротив себя, с другой стороны вестибюля, Гарри заметил профессора МакГонагалл; она выглядела так, словно сцена, открывшаяся её глазам, вызывала у неё лёгкую дурноту.
Посреди вестибюля, с палочкой в одной руке и пустой бутылкой из-под хереса в другой, стояла профессор Трелони, и вид у неё был абсолютно сумасшедший. Волосы её встали дыбом, очки перекосились, так что левый глаз казался больше правого, а бесчисленные шали и шарфы хаотически свисали с плеч, создавая впечатление, что она расползается по швам. На полу рядом с прорицательницей лежали два огромных чемодана, один вверх ногами — похоже было, что его спустили по лестнице вслед за ней. Профессор Трелони в ужасе смотрела на кого-то, находившегося у подножия лестницы, но скрытого от Гарри.
— Нет! — выкрикнула она. — НЕТ! Это невозможно… так нельзя… я отказываюсь в это верить!
— Вы не знали, что всё к этому шло? — сказал тонкий голосок, в котором слышалось жестокое удовлетворение, и Гарри, чуть сместившись влево, увидел, что человек, повергший Трелони в такой ужас, — не кто иной, как профессор Амбридж. — Хоть вы и не в силах предсказать даже погоду на завтра, вы, конечно же, не могли не понимать, что ваш убогий стиль работы и неодобрение, которое я ясно продемонстрировала вам во время моих инспекций, делают ваше увольнение неизбежным!
— Вы н-не можете! — взвыла профессор Трелони; из-под её огромных очков струились слёзы. — Вы… н-не можете меня уволить! Я п-провела здесь шестнадцать лет! Х-хогвартс — м-мой родной д-дом!
— Он был вашим домом, — сказала профессор Амбридж, и Гарри с отвращением заметил, что её жабье лицо растянулось в злорадной усмешке при виде того, как профессор Трелони, безудержно рыдая, рухнула на один из чемоданов, — но перестал им быть час назад, когда министр магии подписал приказ о вашем увольнении. А теперь будьте добры покинуть замок. Вы нам мешаете.
С жадным наслаждением она смотрела, как профессор Трелони содрогается и стонет, в приступе отчаяния раскачиваясь на своём чемодане взад и вперёд. Гарри услышал приглушённые рыдания и оглянулся: Лаванда и Парвати, обнявшись, тихо плакали друг у дружки на плече. Потом он услыхал шаги. Отделившись от зрителей, профессор МакГонагалл подошла к Трелони и стала утешать прорицательницу, легонько похлопывая её по спине и одновременно вынимая из складок мантии большой носовой платок.
— Ну-ну, Сивилла… успокойся… вот, вытри слёзы… всё не так плохо, как ты думаешь… тебе не придётся покидать Хогвартс…
— Неужели, профессор МакГонагалл? — ледяным тоном осведомилась Амбридж, сделав несколько шагов вперёд. — И кто же уполномочил вас сделать подобное…
— Я, — раздался звучный голос.
Дубовые парадные двери распахнулись. Стоявшие рядом с ними ученики посторонились, освобождая путь Дамблдору, только что появившемуся на пороге. Гарри понятия не имел, что на ночь глядя понадобилось директору под открытым небом, но его фигура на фоне туманных сумерек казалась весьма внушительной. Оставив двери широко распахнутыми, он двинулся через ряды зрителей к заплаканной, дрожащей Трелони, которая по-прежнему сидела на чемодане, и замершей около неё МакГонагалл.
— Вы, профессор Дамблдор? — спросила Амбридж с каким-то особенно неприятным коротким смешком. — Боюсь, вы не понимаете ситуации. У меня имеется, — и она вытащила из складок мантии свиток пергамента, — приказ об увольнении, подписанный мною и министром магии. Согласно Декрету об образовании номер двадцать три, генеральный инспектор Хогвартса обладает правом присутствовать на занятиях, назначать испытательные сроки, а также увольнять любого преподавателя, чьи методы работы она — то есть я — сочтёт не соответствующими нормам, установленным Министерством магии. Я решила, что профессор Трелони профессионально некомпетентна. Я освободила её от должности.
К огромному удивлению Гарри, Дамблдор продолжал улыбаться. Он опустил взгляд на профессора Трелони, которая всё ещё бурно всхлипывала, сидя на чемодане, и сказал:
— Разумеется, вы совершенно правы, профессор Амбридж. Как генеральный инспектор, вы имеете полное право увольнять моих преподавателей. Однако у вас нет права выгонять их из замка. Боюсь, — продолжал он с коротким вежливым поклоном, — что подобные решения по-прежнему находятся во власти директора, и мне угодно, чтобы профессор Трелони осталась жить в Хогвартсе.
При этих словах профессор Трелони не то икнула, не то истерически хихикнула:
— Н-нет, я п… пойду, Дамблдор! Я ос… оставлю Хогвартс и п… поищу счастья ещ… ещё где-нибудь…
— Нет, — отрезал Дамблдор. — Мне угодно, чтобы вы остались, Сивилла. — Он повернулся к МакГонагалл. — Могу я попросить вас проводить Сивиллу обратно наверх, профессор МакГонагалл?
— Конечно, — ответила та. — Поднимайся, Сивилла…
Из толпы поспешно вышла профессор Стебль и взяла Трелони под другой локоть. Вместе они провели её мимо Амбридж и двинулись вверх по мраморной лестнице. За ними суетливо побежал профессор Флитвик; вынув по дороге палочку, он скомандовал: